суббота, 6 августа 2011 г.
Две версии:о том, кто и как принимал скандальную поправку
Андрей ТОЛМАЧЕВ, депутат 8-го Сейма от ЗаПЧЕЛ
Ко мне то и дело обращаются с одним и тем же вопросом: как «Центр согласия» умудрился прозевать поправку к административному кодексу, резко ужесточившую репрессии по языковому признаку? Попробую ответить.
Запоздалые объяснения ЦС по поводу того, что, дескать, не заметили, просмотрели, виноваты-с.., – это чистой воды обман наивной публики. С явным расчетом на то, что никто не возьмется проверить, как же случилось то, что случилось. Хотя работа депутата в парламенте прозрачна, и все, что там делается, остается в стенограммах Сейма.
Так вот, в стенограмме мы читаем: 7 апреля этого года парламент во втором чтении рассмотрел злополучные поправки к Кодексу административных нарушений. Тогда депутаты «Центра согласия» действительно голосовали против и даже выступали с трибуны Сейма. Поправки, однако, были приняты подавляющим большинством голосов. Как правило, все законопроекты рассматриваются в трех чтениях. Ко второму и третьему чтениям у депутатов есть право подавать поправки. По срокам подачи поправок каждый раз происходит отдельное голосование. В нашем случае Сейм единогласно установил срок подачи поправок к третьему чтению – 14 апреля.
По моему мнению, семи дней вполне достаточно для того, чтобы подать поправки к столь однозначному законопроекту. Тем более что в Юридической комиссии Сейма (ответственная за данный законопроект комиссия) состоят три депутата от ЦС, а Валерий Агешин – заместитель председателя. Они наверняка отлично знали, о чем идет речь.
Более того. У «Центра согласия» в парламенте 29 депутатов, 6 консультантов, и еще каждый депутат имеет право на одного-двух помощников. Сколько всего получается? По меньшей мере полсотни человек, которые обязаны были быть в курсе дела. И никто (ни один депутат!) до 14 апреля не подал ни одной поправки, отменяющей повышение штрафов. Между тем, правом подачи поправок обладает каждый депутат индивидуально или фракция в целом. ЗаПЧЕЛ в свое время по значимым для нашего избирателям законопроектам подавал поправки от имени фракции. Получается, что 29 депутатов от ЦС просто проигнорировали возможность что-либо изменить.
Далее наступает «час Х» – 16 июня, день пленарного заседания, когда рассматривались поправки к Кодексу. Что мы слышим от ЦС по поводу голосования? «Извините, не заметили! Так много законопроектов... Случайно пропустили! Кто не работает – тот не ошибается! и т.д.»
Для тех, кто не в курсе, повестка дня очередного пленарного заседания Сейма не сваливается на депутатов как снег на голову. Обычно в понедельник президиум Сейма утверждает повестку. В среду проходит заседание фракции. В четверг – собственно пленарное заседание. Так что для изучения и подготовки к «пленарке» – три рабочих дня. Притом к среде шесть консультантов фракции «Центра Согласия» должны подготовить доклад по повестке дня, в котором рассматривается каждый пункт повестки, по каждому вопросу формулируется решение фракции – голосовать ли «за», «против», воздержаться и т.д. Не заметить столь важные поправки невозможно! Так устроена система. Правда, при условии, что фракция «Центра согласия» работает, а не просто просиживает штаны, получая хорошую депутатскую зарплату за счет налогоплательщиков...
Но есть второй вариант. Фракция ЦС голосовала за поправку ВПОЛНЕ ОСОЗНАННО, и тем самым подала знак правящей элите, что «Центр согласия» ради вхождения в будущую коалицию готов идти на все – вплоть до сдачи «русских вопросов». Стоит отметить, что 10 депутатов от ЦС из 29 не участвовали в голосовании по законопроекту. Наверное, это был тот единственный компромисс, на который готово было пойти руководство ЦС со своими депутатами, не способными на сделку с совестью.
P.S. Вскоре после этого Урбанович выступил с предложением ввести на три года мораторий на обсуждение национальных вопросов и истории… Круг замкнулся. Однако для тех, кто привык думать, сопоставлять и анализировать, все очевидно!
Подписаться на:
Комментарии к сообщению (Atom)
Комментариев нет:
Отправить комментарий